Журнал «Метод», № 2 • 2018 г. Читать весь номер онлайн

Подходы к кадровому обеспечению экономики нуждаются в пересмотре. Региональные власти должны полностью владеть ситуацией в вузах, а те, в свою очередь, гармонизировать и согласовывать свои планы развития со стратегиями регионов.

Валерий ДЗГОЕВ, председатель Союза развития государственных финансов

Исследование, проведенное в Оксфордском университете, показало, что 45% всех существующих сегодня рабочих мест исчезнут в ближайшие десять лет, а некоторые из них будут пол­ностью автоматизированы. Эксперты прогнозируют существенное изменение всего рынка труда в мире под влиянием технического прогресса. К примеру, все крупные автопроизводители постепенно начинают выпуск электрических и самоуправляемых автомобилей. Смогут ли те же дальнобойщики и таксисты найти место в новой экономике, как только самоходные транспортные средства станут повсеместными? Аналогичные вопросы возникают и в связи со многими другими технологическими трендами. Ответов ни у кого нет, но и правительства, и общество в целом должны готовиться к переменам.

По оценкам, которые приводит Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), технологический рывок может привести к высвобождению на российском рынке труда 9–11 миллионов человек до 2035 года. Если не изменить устоявшихся подходов к кадровому обеспечению экономики, этот прогноз станет реаль­ностью, а вместе с ним и угроза социальной катастрофы.

В общих чертах эти подходы остаются теми же, что и в конце прошлого века. В 90-е годы решения о начале выпуска специалистов того или иного профиля в регионе принимались примерно по такой схеме: ректор регионального вуза приезжал в Москву, договаривался об открытии нового факультета и получал бюджетное финансирование. Куда пойдут работать выпускники, как правило, никого не беспокоило (к слову, именно так и произошло пресловутое перепроизводство юристов и экономистов). Сегодня в большинстве стратегий социально-экономического развития субъектов РФ вопросы кадрового обеспечения также не проработаны и не согласованы с региональными вузами.

Как многие помнят, во времена плановой экономики существовала система распределения молодых специалистов: выпускники могли быть направлены в любую точку страны с обязанностью отработать не менее трех лет по месту такой «приписки». Областные, краевые власти участвовали в этом процессе и имели в своем составе отделы науки и образования, благодаря которым всегда располагали полной информацией о том, что происходит в вузах соответствующего региона. Более того, они оказывали огромное влияние на кадровую политику вузов и, следовательно, на всю их работу. Фактически вузы находились в двойном подчинении.

Сегодня выпускники, получая диплом на руки, устраиваются на работу самостоятельно. Таким образом, университеты готовят специалистов в основном для регионального рынка труда. При этом власти субъектов (за редким удачным исключением) серьезного влияния на их деятельность не оказывают. С формальной точки зрения это объяснимо, поскольку большинство вузов в России государственные и имеют федеральное подчинение и, соответственно, финансирование. Однако такая система явно несовершенна: если большинство специалистов остается в регионе, значит, региональное правительство должно отслеживать, какие кадры и в каком количестве готовятся для местной экономики. В конце концов именно губернаторы отвечают за социально-экономическое развитие регионов и за риски, связанные с ростом безработицы.

«Невидимая рука рынка» так или иначе воздействует на ситуацию. В то же время большинство вузов существуют на деньги налогоплательщика, поэтому необходимо постоянно оптимизировать и уточнять численность факультетов и бюджетных мест. Губернаторы и их администрации должны полностью владеть ситуацией в вузах, а те, в свою очередь, гармонизировать и согласовывать свои планы развития со стратегиями развития регионов.

Передовые страны стремятся развивать отрасли экономики, основанные на знаниях и инновациях, поэтому важная роль там отводится университетам. Как считают эксперты Всемирного банка, для перехода к экономике знаний необходимы следующие ключевые элементы: адекватная экономическая институциональная система, высокоразвитый человеческий капитал, динамичная информационная инфраструктура и эффективная национальная инновационная система. Нетрудно заметить, что университеты занимают центральное место в каждом из четырех элементов.

Руководством страны поставлена задача сделать университеты центрами развития технологий и кадров, настоящими интеллектуальными локомотивами для отраслей экономики и наших регионов. Ее решение невозможно без активного участия региональных властей. Чрезвычайно важно, чтобы, несмотря на государственное финансирование, университеты сохраняли значительную автономию во всех сферах деятельности, и особенно в управлении и выборе путей развития.

Помимо участия в определении важных для экономики специальностей региональные правительства должны отслеживать рейтинги вузов, поощрять лучших, подгонять и стимулировать отстающих. Университетские рейтинги в конечном итоге должны стать важным элементом экономической политики: они вынуждают всех заинтересованных игроков заниматься систематическим сбором данных и их сопоставлением, а также способствуют реализации реформ, направленных на повышение качества выпускаемых специалистов. Между тем от качества выпускников зависят возможности и бизнеса, и самих региональных властей, поскольку оно напрямую влияет на состояние здравоохранения, соцзащиты, безопасности и других ключевых сфер.

Рейтинги региональных вузов должны активно обсуждаться и в правительстве, и самим населением. Яркий пример: в сентябре 2005 года в Малайзии стало известно о существенном снижении рейтинга двух лучших университетов страны. Эта новость произвела эффект разорвавшейся бомбы. Известие было воспринято столь болезненно, что дело едва не дошло до создания государственной комиссии по расследованию обстоятельств случившегося. Озабоченность правительства и общественности рейтингами университетов означает также и признание того, что экономический рост и конкурентоспособность страны на глобальном уровне все больше зависят от знаний и университетской системы.

Сегодня Рособрнадзор активно занимается важной проблемой — оптимизацией численности вузов: только за последние три года порядка шести сотен из них были лишены лицензии. Сколько вузов должно остаться в том или ином регионе России, какие факультеты и специальности будут иметь приоритет? К сожалению, ответ на этот вопрос пока не зависит от губернаторов и региональных правительств: они сами по себе, а высшее образование — само по себе. Хотя, казалось бы, очевидно, что региональные власти должны принимать самое активное участие в определении объема и структуры контрольных цифр приема на очередной учебный год, а равно в работе по слиянию и ликвидации неэффективных факультетов, вузов, в том числе реагируя на потребности регионального рынка труда.

Профессии, которые исчезнут через 25 лет

1. Туристический агент

При современном обилии сервисов для поиска авиабилетов, гостиниц, апартаментов и заведений общепита (все это с рейтингами, отзывами и удобным интерфейсом) можно за несколько часов самостоятельно и до деталей распланировать путешествие, оплатив его с помощью банковской карты. Поход в офис туроператора выглядит как атавизм.

2. Кассир

Дискуссия о том, возможен ли в ближайшие годы полный отказ от наличных денег, продолжается. Однако ясно одно: необходимость в специальных людях, принимающих деньги, неизбежно отпадет. А пока мы не ушли от наличности, их вполне могут заменить терминалы оплаты с функцией приема купюр.

3. Библиотекарь

В мире всегда будут книги, даже несмотря на повсеместное распространение электронных читалок и онлайн-библиотек. Но будущее отнюдь не выглядит привлекательным для людей, занимающихся их хранением и каталогизацией. Многие публичные библиотеки мира уже вынуждены прибегать к помощи волонтеров, чтобы не закрыться.

4. Почтальон

Стремительное развитие дронов заставляет усомниться в перспективах такой профессии, как курьер. Что же касается почтальонов, то у них будущее еще более определенное: все то, что сегодня попадает в наши почтовые ящики (счета, извещения, бумажная реклама), попросту исчезнет в ближайшие пару десятилетий.

5. Банковский клерк

Банки как таковые, по-видимому, не пропадут даже под напором волны новых финансовых технологий. Однако многие из них уже закрывают свои филиалы и отделения: онлайн-банкинг берет на себя львиную долю всех стандартных запросов и операций.

6. Печатная индустрия

Как ни грустно об этом говорить на страницах бумажного журнала, но эпоха печатных СМИ подходит к концу: поколение миллениалов стремится получать информацию совсем по-другому. Исчезновение грозит целому ряду профессий, от издателей и сотрудников газет и журналов до работников предприятий, непосредственно их изготавливающих.

7. Спортивный арбитр

Крупнейшие спортивные федерации, включая футбольную ФИФА, несмотря на свой консерватизм, вынуждены уступить прогрессу и допустить высокие технологии в спорт. Система автофиксации забитых голов — это только первая ласточка. Вероятно, следом придет роботизация и окончательный отказ от столь ценимого многими «человеческого» элемента судебной ошибки.

8. Авиапилот

Идея самоуправляемого пассажирского самолета только на первый взгляд выглядит пугающей. В действительности очень многие полеты уже проходят в полуавтоматическом режиме, включая посадку. Летный экипаж сокращен с трех до двух членов, и эксперты предсказывают, что уже к 2030 году на современных самолетах останется лишь один пилот-наблюдатель.

9. Таксист

На наших глазах беспилотные автомобили вначале перестали быть научной фантастикой, а затем и чем-то удивительным: в мире уже насчитывается дюжина производителей таких машин. Очень скоро они станут частью нашей жизни — все технологические (но не правовые) предпосылки для этого имеются.

10. Биржевой маклер

Еще в 2015 году исследование Блумберг показало, что лишь 10% ежедневной мировой торговли на рынках ценных бумаг осуществлялось живыми людьми. Все остальное приходилось на биржевых роботов. Искусственный интеллект становится все более развитым, а алгоритмы, которые он использует, — все более сложными. У людей нет шансов.