Доцент РАНХиГС Наталия Николаевна Шувалова рассказала о роли наставничества в формировании кадрового корпуса государственной службы и проблемах его восстановления в современном правовом поле.
Как отметила Шувалова, наставничество является древнейшим механизмом передачи знаний и опыта между поколениями, обеспечивающим преемственность и прогресс. Однако сегодня в его теоретической и нормативной базе сохраняются серьёзные пробелы. Отсутствие единого понимания ключевых терминов, таких как «наставничество» и «профессиональное развитие», приводит к размыванию смысла этого института и снижению его эффективности.
Исторически, подчёркивает эксперт, наставничество в России носило духовно-воспитательный характер. Ещё в IV веке в монашеской среде, а позднее — в армии и образовательных учреждениях, наставник выполнял роль не только учителя, но и духовного руководителя. Однако со временем акцент сместился в сторону узкопрофессионального обучения, что особенно заметно в западных практиках с их терминами — «тьютор», «коуч», «ментор».
В современной российской госслужбе интерес к наставничеству стал возрождаться благодаря указам Президента РФ 2012 и 2019 годов. Однако, по словам Шуваловой, в нормативных документах до сих пор не закреплено полноценное понимание профессионального развития госслужащего. Оно сводится лишь к получению новых знаний и умений, упуская этический, личностный и духовный компоненты.
«Сведение наставничества лишь к совокупности знаний и умений... не согласуется с конституционно оформленным пониманием госслужбы как правового, социального института», — отмечает Шувалова. Эта проблема усугубляется ведомственными методичками, где цель наставничества ограничивается формальным обучением должностным обязанностям.
На практике, констатирует эксперт, наставничество сегодня дублирует функции повышения квалификации и не выполняет воспитательной роли. Это особенно тревожно на фоне снижения мотивации к общественному служению и роста коррупционных рисков. По данным исследований, лишь 16% госслужащих в 2017 году руководствовались идеей служения обществу, тогда как в 2012 году таких было 38%.
Для возрождения наставничества как инструмента духовно-нравственного воспитания, по мнению Шуваловой, необходимо:
• упорядочить терминологию и законодательно закрепить традиционное понимание наставничества;
• легитимизировать статус наставника, его права и обязанности;
• создать систему подготовки наставников, включая педагогическую и духовную составляющие;
• обеспечить методическое сопровождение в соответствии с миссией госслужбы.
Эти принципы, заложенные ещё в Концепции реформирования госслужбы 2001 года, до сих пор не нашли полноценного отражения в законодательстве. Как подчёркивает Шувалова, без восстановления исконной — духовной и воспитательной — сущности наставничества его эффективность останется низкой, а доверие граждан к власти не повысится.