Государственное и муниципальное управление
Как в России осваивали тихоокеанские границы
К середине XIX столетия перед Россией встала новая задача — освоить свои тихоокеанские границы. Решить эту проблему предстояло Николаю Николаевичу Муравьёву, который почти 15 лет своей жизни потратит на то, чтобы ее выполнить и накрепко приладить дальневосточные рубежи к Российской империи.
НИКИТА ЮРЧЕНКО
5 сентября 1847 года император Николай I на почтовой станции Сергиевской, что находилась чуть южнее города Тулы, встречается с тульским губернатором Николаем Муравьёвым, мужчиной, по меркам своего времени, уже в возрасте, 38 лет. Николай I в ходе недолгого, но обстоятельного разговора назначает Николая Муравьёва генерал-губернатором Восточной Сибири.
Сборы были недолгие. Николай Муравьёв сдал дела новому тульскому генерал-губернатору и отправился в Санкт-Петербург, где в течение четырех месяцев изучал документы, карты и показания очевидцев, вернувшихся из мест, которыми ему предстояло управлять. Кроме этого, он провел несколько деловых встреч с министрами и чиновниками, так или иначе связанными с Сибирью, и подробно расспрашивал о тех местах.
В начале 1848 года Муравьёв едет на место службы и уже 28 февраля отправляет рапорт из Красноярска, что приступил к своим обязанностям. Однако отметим: утвердят его в должности только 6 декабря 1849 года, спустя более двух лет после формального назначения.
Прибыв в столицу Восточно-Сибирского генерал-губернаторства, город Иркутск, Муравьёв первым же делом провел смотр войск, сделал обход учреждений, чья деятельность оплачивалась из государственной казны, а после занялся организацией многочисленных управленческих дел, которых к его приходу скопилось преизрядно.
Задачи были очевидными, а оттого и трудными: не было точных географических данных, не было даже известно, является ли Сахалин островом или нет. Были очень натянутые отношения с китайской династией Цин, которые регулировались договором от 1689 года. Кроме этого, Дальний Восток был необъятен в просторах, но чрезвычайно малолюден. Все это нужно было уладить.
Сделать все самому, своими руками, нельзя. Даже если сам лично умеешь сделать, поправить или организовать — на все тебя не хватит. Николай Николаевич Муравьёв, как уже было сказано, был человеком военным, поэтому имел известную специфику в подборе кадров. Стараясь выделять людей честных, не склонных к личному обогащению, он в то же время крайне неодобрительно смотрел на личную инициативу и требовал дословного исполнения поручений и приказов.
Если чиновник проявлял личную инициативу регулярно, то с большой долей вероятности его ждала почетная отставка. При этом современники вспоминали Николая Муравьёва как человека достаточно мягкого, доброрасположенного к людям. Одним из таких людей стал адмирал Геннадий Иванович Невельский, который взялся раскрасить белое пятно на географической карте, узнать, как именно лежит Амур и является ли Сахалин островом или нет? Геннадий Невельский появляется в Иркутске почти следом за Муравьёвым. В Петербурге он пробыл совсем недолго, буквально приехав в столицу доложиться о Тихоокеанской экспедиции и отбыть обратно. Получив распоряжение от Николая I исследовать Северную часть Сахалина, но при этом ни в коей мере не провоцировать династию Цин к военным действиям. В Иркутск адмирал прибывает 27 марта 1850 года.
Другим самородком, который попался на пути Николая Муравьёва, стал капитан
«Я много видел портов в России и Европе, но ничего подобного Авачинской губе не встречал; Англии стоит сделать умышленно двухнедельный разрыв с Россиею, чтобы завладеть ею и потом заключить мир, но Авачинской губы она нам не отдаст», — писал Муравьёв министру внутренних дел Льву Алексеевичу Перовскому.
План Николая Муравьёва был следующим. Для начала было бы необходимо исследовать северную часть Сахалина (для чего туда отправился Невельский), таким образом, доказав, что Сахалин — это остров, а значит, для полноценного развития порт нужно строить и на материке, на землях, которые принадлежат империи Цин по Неречинскому договору.
Проблема заключалась в том, что в начале
Для того чтобы наметить места будущей дислокации крепостей и городов, началась Амурская экспедиция, которая будет проходить до 1855 года. Несмотря на требование вести себя сдержанно, Невельский основывает Николаевский пост, будущий Николаевск-на-Амуре, порт-крепость в устье Амура. Это известие сильно тревожит петербургское начальство, однако Николай I, получив доклад Муравьёва о действиях Невельского, остается доволен, сообщая: «Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен».
Получив формальное одобрение для своих действий, Муравьёв начинает амурский сплав, тем самым организуя доставку войск и людей из Забайкалья. Первый сплав был проведен весной — летом 1854 года, в его задачу входило доставить войска и оружие на Камчатку. Николай Муравьёв лично руководил сплавом. Согласно имеющимся сведениям, в составе флотилии были 754 солдата, а также 6 лодок, 4 вельбота, 18 баркасов, 13 барж, 6 плашкоутов и 29 плотов. К августу того же года экспедиция достигла Петропавловска-Камчатского. Сплав был признан удачным, поэтому было решение повторить его в следующем году.
В 1855 году был второй сплав. По берегам Амура было расселено более 500 крестьян и казаков. Люди ютились на 12 баржах, кроме этого отдельно везли скот и фураж, чтобы на месте можно было не беспокоиться о пропитании животных. В течение всего года на берегу Нижнего Амура вспыхивали костры русских названий: Иркутское, Богородское, Гери (Георгиевское) и прочие. На острове напротив Мариинского поста казаками была основана станица Сучи.
На первую зиму крестьяне делали землянки. Однако они получили строжайший приказ вначале построить общественные учреждения: бани, пекарни больницы. После этого началась расчистка леса под огороды, озимы и строительство изб.
После будут еще два сплава 1856 и 1857 годов, в ходе которых Николай Муравьёв будет также расселять казаков и крестьян по русскому берегу Амура, попутно основав будущие города Хабаровск и Благовещенск и организовав к 1858 году Амурское казачье войско.
Первый сплав войск на Камчатку пришелся кстати. На европейской части России полыхала Крымская война. Севастополь, Русская Троя, как писали про город газеты, стойко держался под натиском неприятеля. Дым от Крымской войны, казалось, чувствуется и в Петербурге, но не на тихоокеанском взморье. Однако оно оказалось не столь далеким от европейской войны.
Однако войну ждали. Василий Степанович Завойко, получивший послание от гавайского короля Камеамеа III, активно готовился к обороне, и пришедшие на подмогу войска были кстати. Пока он находился в должности камчатского военного губернатора, он сумел организовать укрепления как города, так и лежащих вокруг него сопок, с помощью которых и предполагалось вести оборону местности. 29 августа 1854 года дозорные заметили корабли, которые искали проход в бухту. Всего пришло шесть кораблей, по три от англичан и французов. На следующий день началась битва.
«Артиллерийская дуэль началась 30 августа меткими выстрелами командира береговой батареи Попова из восьми орудий, стоявших на сопке Никольской. Существуют разные версии гибели в этот же день командующего неприятельской армии Дэвида Прайса. Последовавшие затем попытки десанта 1 сентября оказались неудачными. Вторичная атака была 4 августа с высадкой 926 пехотинцев Гибралтарского полка, отражавшаяся силами не более 300 русских. Десант закончился гибелью всего полка и его командира капитана Паркера», — пишет историк Глеб Удинцев.
В общей сложности англичане и французы провели два штурма, в ходе которых потеряли более 400 человек. Понеся столь чудовищные потери, неприятель отступил, а Завойко уже в конце сентября отправил рапорт о победе, который заверил Николай Муравьёв. Однако в следующем году враг вернулся за реваншем.
В мае 1855 года пришла англо-французская эскадра уже в составе девяти английских и пяти французских кораблей. Завойко понимал, что держать оборону против такой армады он не сможет. Поэтому он отдал приказ: казакам отойти вглубь полуострова, а Петропавловск — срыть, чтобы он не достался врагу. Противники вошли в Авачинскую губу, но на месте городка обнаружили лишь пепелище. Русские отступили, не оставив врагу ничего. Раздосадованные неудачей, захватчики решили, что корабли с горожанами ушли на юг и их там можно будет перехватить.
План был верный, и уже к вечеру того же дня русские корабли в количестве шести штук были настигнуты в заливе Де-Кастри. После легкого огневого контакта стало ясно, что место, которое выбрали русские корабли, сглаживает разницу в количестве. Противник принял решение запереть русский флот и ждать подкрепления. Встав на якоря, англо-французские корабли грозно покачивались в волнах Татарского залива. Под покровом ночи, в густом тумане Завойко отдал приказ идти на север. Русские воспользовались своим главным оружием — знанием местности. К утру флот Завойко уже надежно спрятался в водах реки Амур. Противнику пришлось вернуться домой с пустыми руками.
Крымская война, своим эхом достигнувшая Дальний Восток, закончилась при новом императоре Александре II. Николай Муравьёв, столь успешно отбивший атаку европейцев, получив известие, что берег его владений отныне освобожден от натиска врага, вернулся к старым задачам. Ему оставалось передоговориться с Китаем.
К этому времени Китай и сам был ослаблен многочисленными опиумными войнами с теми же англичанами. Поднебесная держава, когда-то вынудившая русских отойти на север, сжигая их остроги, находилась в плачевном состоянии. Это понимали и Муравьёв, и китайцы, которые, конечно, знали, как ловко русские мореходы одурачили ненавистных англичан, показав абсолютное преимущество в сухопутных сражениях.
Николай Муравьёв, как это принято говорить, в переговорах с китайской делегацией напускал тумана, то пугая их военным конфликтом с развязыванием второго фронта на севере, то обещая неслыханные подарки. Однако так или иначе благодаря своей смекалистости и возрастающей военной мощи в 1858 году Муравьёв заключил Айгунский договор, согласно которому Приморье и северный берег Амура отходили России, кроме этого, сплав по Амуру, Сунгари и Уссури был дозволен только российским и китайским судам, всем остальным кораблям категорически запрещалось плавать в амурской воде. После подписания этого договора Николай Муравьёв получил двойную фамилию Муравьёв-Амурский.
Спустя пару лет, 2 июля 1860 года, на берегу залива Петра Великого возникает поселение, будущий город Владивосток. А уже через год Муравьёв оставляет свой пост и навсегда покидает тихоокеанский рубеж.
Он проживет еще 20 лет, доживая свой век в спокойной Франции, на родине любимой жены. Будет изредка приезжать для участия в заседаниях Государственного совета.
18 ноября 1881 года его сердце навсегда остановилось, и его похоронили в Париже.
Лишь в 1990 году прах Николая Николаевича Муравьёва-Амурского будет перевезен в столицу Приморского края город Владивосток, где он лежит и поныне.
Бухгалтерский (бюджетный) учет. Формирование отчетности.
Налоговое планирование. Изменение законодательства.
Вопросы трудовых отношений. Производительность труда. Оплата и нормирование труда.
Развитие внутреннего финансового контроля и аудита.
Спасибо за оставленую заявку!
Менеджер свяжется с Вами
в ближайшее время.
